Виноградова Татьяна Евгеньевна

Татьяна Евгеньевна Виноградова (Логачева) окончила факультет журналистики МГУ им.М.В.Ломоносова (1990) и аспирантуру филологического факультета МГУ (кафедра истории русской литературы ХХ века). Кандидат филологических наук (1997). Тема диссертации – «Русская рок-поэзия 1970-х – 1990-х гг. в социокультурном контексте».

Поэт, прозаик, журналист, переводчик, художник-график.

Член Союза Писателей, Союза литераторов, Творческого союза художников России.

Лауреат международного поэтического конкурса "Tivoli Europa Giovani" (Рим, 1997).

Автор книг стихов: "Лотосы Золото Сон" (М., 1996), «Богданово. Осенняя сюита» (М. 2003), «Каменное дерево. Юго-западная книга стихов» (М. 2003).

Публикации: ж-л поэзии "Арион", сб. "Вчера, сегодня, завтра русского верлибра", сб. "Il Cammino di Santiago. La giovane poesia d' Europa nel 1997", альм. "Истоки", сб. «"Время "Ч". Стихи о Чечне и не только».

Живет в Москве.

Альбом "Я не умею рисовать"

Вместо предисловия

Я не умею рисовать. Что же тогда такое мои рисунки? "Абстрактно-экспрессивная графика", – уточнили члены комиссии, принимавшей меня в Международную Федерацию художников. "Варварские картинки, похожие на иллюстрации к мифам", – сказали знакомые филологи. "Фракталы! Это же фракталы, самоподобные структуры", – обрадовались знакомые физики.

В детстве меня учили музыке, а мне хотелось рисовать. Я и рисовала, но бросила после слов отца: "Ну, художника, конечно, из тебя не выйдет. Ты не понимаешь перспективы." Мне было семь лет, и я была самолюбива. Перспективы я не понимаю до сих пор. Точнее, она мне не нужна. В итоге из меня вышел "филолог широкого профиля" – журналист, редактор, переводчик, преподаватель, литературовед. Кандидат филологических наук, наконец. Да, ещё, конечно же, стихи. В основном, верлибры. Но это уже совсем другая история. И всё это время я очень жалела, что не умею рисовать. А потом, вдруг, однажды ночью, я нарисовала свои страхи. В с ё. Это было в 94-м. С тех пор страхи больше не приходили. А в 95-м подруга показала мне попавший к ней рукописный сборник флексистов. Оказалось, что ребята рисуют, давно и вполне серьёзно, всякие загогулины и маргиналии. Подобные тем, что я (как и многие) черкала на полях во время скучных лекций и длительных бесед по телефону. Ребята назвали это дело "флексом" и создали флекс-движение и даже, насколько я понимаю, флекс-философию. В частности, они считают, что флексы – это продолжение нашего почерка и наших снов.

"О! Так значит, можно и так!" – обрадовалась я. И забыла об этом. А в 96-м – как плотину прорвало. Картинки хлынули.

Я рисую свои настроения. Вернее, они сами себя рисуют .Причём рисовать подобным образом ,по моему глубокому убеждению, может каждый. Вначале на листе – просто линии, пересекающиеся, как им вздумается, ветвящиеся и круглящиеся, ни к чему не обязывающие. Главное – не грузить себя; слушать то, что внутри и далеко. В общем, динамическая медитация. А потом – заполнять возникшие при пересечении этих линий плоскости. И не мешать проявляющимся сущностям "прирастать и разрастаться".Подобно дереву. Потом могут начать подниматься со дна подсознанья всякие архетипические образы. Забавнее всего потом находить весьма похожие на них в "Мифах народов мира". Подчёркиваю, именно п о т о м.

Короче говоря,"творчество как психотерапия", классический случай. В нашем мире, уставшем от слов, иногда так хочется просто поводить туда-сюда гелевой ручкой и посмотреть: "А что будет?".