| |
* * *
Синие гусары
1
Раненым медведем мороз дерет.
Санки по Фонтанке летят вперёд.
Полоз остёр – полосатит снег.
Чьи это там голоса и смех?
«Руку на сердце свою положа,
я тебе скажу: ты не тронь палаша!
Силе твоей становясь поперек,
ты б хоть других – не себя поберег!»
2
Белыми копытами лед колотя,
тени по Литейному дальше летят.
«Я тебе отвечу, друг дорогой, -
гибель не страшная в петле тугой
Позорней и гибельней в рабстве таком,
голову выбелив, стать стариком.
Пора состукнуть клинок о клинок:
в свободу сердце моё влюблено!»
3
Розовые губы, витой чубук.
Синие гусары – пытай судьбу!
Вот они, не сгинув, не умирав,
снова собираются в номерах.
Скинуты ментики, ночь глубока,
ну-ка – выпейте-ка полный бокал!
Нальём и осушим и станем трезвей:
«За Южное братство, за новых друзей!»
4
Глухие гитары, высокая речь…
Кого им бояться и что им беречь?
В них страсть закипает, как в пене стакан:
впервые читают строфы «Цыган»…
Тени по Литейному летят назад…
Брови из-под кивера дворцам грозят.
Кончена беседа. Гони коней!
Утро вечера – мудреней.
5
Что ж это, что ж это, что ж это за песнь?!
Голову на руки белые свесь.
Тихие гитары, стыньте, дрожа:
синие гусары под снегом лежат!
1925 г.
* * *
Рука тяжелая, прохладная
Легла доверчиво на эту,
Как кисть большая, виноградная,
Захолодевшая к рассвету.
Я знаю всю тебя по пальчикам,
По прядке, где пробора грядка,
И сколько в жизни было мальчиков,
И как с теперешним несладко.
И часто за тебя мне боязно,
Что кто-нибудь ещё и кроме,
Такую тонкую у пояса,
Тебя возьмет и переломит,
И ты пойдёшь свой пыл раздаривать.
И станут гаснуть окна дома,
И станет повторенье старого
Тебе до ужаса знакомо…
И ты пойдешь свой пыл растрачивать…
Пока ж с весной не распрощаешься,
Давай, всерьёз, по-настоящему,
Поговорим с тобой о счастье.
1933 г.
* * *
|
