| |
* * *
* * *
О студенческих годах
Сквозь строй зачетов и экзаменов
Нас прогоняли дважды в год.
Убитых подобрав и раненых,
Мы вновь карабкались вперед.
Догадка мглу могла разреживать,
А озаренье – ставить в рост.
И веки интеграл нам смеживал,
Шепча: “Изящен я и прост…”
Мечты с высот на камни падали,
Невидный дифференциал
Крушил нещадно души слабые,
Вершины - сильным открывал.
И вы, бежавшие в смятении
С мехматских круч к земным пластам,
В пространство ясное, трехмерное,
Не раз сочувствовали нам….
Сквозь строй зачетов и экзаменов
Отсеивал высокий дом
Растерянных от твердокаменных.
Мехмат всегда стоял на том!
* * *
В зоне “Б” незабвенной
Коридор – сапожок.
Утром хмурые тени
Носят с кухни чаёк.
Бродит грустно девчонка
От родных вдалеке
В коридоре высотном
С тетрадкой в руке.
Прячет слезы девчонка
От соседки своей,
И потерянность рвется
Из каждых дверей.
Было страшно до дрожи:
“Кишкина! Айзенштат!”
Как же сумрачно, боже,
Начинался мехмат!
Как поднять эту глыбу?
Одна ли боюсь?
Может, вместе смогли бы….
Так родился союз –
Вместе графики строим,
Жарим хлеб на плите.
…Отчего так тревожит,
Возвращает назад
Ни на что не похожий,
Тяжкотрудный мехмат?
* * *
Где ты, страна Мехматия,
Юность моя суровая?
Помнит ли наша братия
Чудно это слово?
Кратеры сессий тревожные
Среди холмов познания?
В снах Мехматию горную
Я штурмую отчаянно.
В дебри свои эн-мерные,
Что кривизной рассечены,
Ты позвала, наверное,
Страстью особой меченных.
Приколдовала, властная
«Предназначенье сбудется!»
Где вы, друзья седовласые,
Как вам живётся-трудится?»
Формулы да теории
К жизни как примеряются?
Что досталось истории,
Что детьми повторяется?
Вижу карту Мехматии:
Белые пятна светятся.
Не нужна дипломатия,
Нужно скорее встретится!
Вас я узнаю при встрече я?
Вы – меня? Не уверена!
Выручит красноречие,
Вычислим, что потеряно.
Да пощадятся временем
Души, к братству открытые!
Взглянем же без смущения
В юность полузабытую…
* * *
В осеннем саду
Дождь смывает улыбки с лиц,
Лужи ловят ускоренный шаг.
Я смотрю на промокших птиц –
Этих старомосковских бродяг.
Их пристанище, старый сад,
Сотрясает предзимняя дрожь –
Погребенья листвы обряд…
День на день совсем не похож…
Но внезапная цепкая грусть
Задержала меня у скамьи.
Не противлюсь и не стыжусь,
Отдавая ей думы свои.
Грусть у жизни своей не воруй,
Душу можно ли обделять
…Ветер кружится в сетке струй,
Скоро будет со снегом плясать.
* * *
Зелень растворилась в синеве,
Той, что горизонтом называют.
По далекой дымчатой канве
Сам Ярило гладью вышивает.
Туче удаётся, наконец,
Жгучий диск его прикрыть перчаткой,
И плывет малиновый птенец
В серых разбегающихся грядках.
…Так и подбирается закат,
В красоте восходу не уступит.
Бег дневной не повернуть назад –
Сумрачно вожжами вечер крутит.
Осиновый ветер со стоном –
Сродни полевому сквозиле,
И всё – в ожидании сонном,
И всё – в настроенье предзимнем.
Сосновый – встревоженным гудом
Приемлет земли охлажденье,
И кажется – будет сверхчудом
Весеннее вновь возрожденье.
…Пред снегом леса раздевая,
Осенние ветры гуляют.
* * *
Осенние ветры сквозили
В полях, да поля надоели,
В леса завернули – и диво:
Под ветром деревья запели.
Октябрьский березовый ветер
Вольготно в лесу развлекался,
А лес, белостволен и светел,
В холодных потемках сгибался,
Роняя последние блёстки,
Что стойко за ветки цеплялись,
И как-то неистово – жестко
Деревья земле поклонялись.
Осиновый ветер со стоном –
Сродни полевому сквозиле,
И всё – в ожидании сонном,
И всё – в настроенье предзимнем.
Сосновый – встревоженным гудом
Приемлет земли охлажденье,
И кажется – будет сверхчудом
Весеннее вновь возрожденье.
…Пред снегом леса раздевая,
Осенние ветры гуляют.
* * *
В объёмном графике зимы
Цветные пятна одиноки,
Лишь хвойный мыс лесной каймы
В пейзаж вбегает на востоке,
Да солнца желтая тарель,
Да шапки яркие на детях…
А крутобокая метель
Спешит палитру обесцветить.
* * *
На полоске заката
Зубцы дальних елей,
От сугробов горбатых –
Наследья метели –
Разбегаются тени
По холодной равнине
За овраги, к деревне,
Узорами сини.
Нет ни лисьей цепочки,
Ни строчек мышиных.
Зябко съёжились почки
На сосновой вершине.
Жизнь творится незримо
В норе под берёзой.
Нам бы выстоять зиму –
Заснежье, морозы.
На жилище надеюсь.
Им труднее бороться:
Дома я отогреюсь,
Холод им остаётся.
Спрячут дальние ели
Остатки заката.
Вечер темень расстелет,
Я уйду виновато…
* * *
Корни
Лесной обрыв. Внизу река
Лениво шепчется с камнями,
Её крутые берега
Увиты цепкими корнями.
Слепая вешняя вода
Потоки пенные кидала,
И корни приняли удар,
И кожей землю отстояла.
Сейчас посмотришь – что за вид:
Торчат крюками, плетью вьются.
С досадой кто-то говорит:
«Мешают, так легко споткнуться»
* * *
На пестрых скатертях полян
Ещё настой цветочный крепок.
Но на ночь кутает туман
Листву с полураздетых веток,
И сырость тлению предаст
Багрянца, зелени дыханье…
О, если б мой осенний час
Души не тронул увяданьем!
У каждой птицы – голос свой
В распевах робких зорькой ранней,
В волне вечерней хоровой,
Перед отлетом в час прощальный.
Едва смолкает соловей –
Ты открываешь с удивленьем
Под теплым шелестом ветвей
Каскад мажорных песнопений.
Парят над светлой тишиной
Певцов невидимых творенья.
Чтоб их послушать, шар земной
Остановился б на мгновенье.
Не суетясь и ты постой .
Иное подождет покуда.
У каждой птицы голос свой,
И может вдруг открыться чудо.
На пестрых скатертях полян
Ещё настой цветочный крепок.
Но на ночь кутает туман
Листву с полураздетых веток,
И сырость тлению предаст
Багрянца, зелени дыханье…
О, если б мой осенний час
Души не тронул увяданьем!
* * *
Рерих
На полотнах в мерцанье космическом
Горы красочные в музее –
Фиолетовые и кирпичные,
А над ними заря зеленеет.
Подарила ль художнику Индия
Неземные разливы красок,
Или сердце пришло к открытию
Фантастических, дерзких контрастов?
…Вот пришел человек к невозможному –
Видеть Землю свою отстраненной.
«Я – не первый? Здесь был художник!» -
Космонавт сказал изумленно.
* * *
Kогда бетховенский разряд
Из сердца искры высекает,
Растущий грозовой набат
Оцепенение срывает, -
Сдаёшься музыке в полон.
Глухой гигант незримо рядом.
Зачем мне времени закон
Не дал его постигнуть взглядом?
Когда рембрандтовский старик
Взглянул с холста, прося участья,
Стал мне родным печальный лик.
Зигзагом моды не подвластен,
Не раз тревожил он людей
Глазами с темного портрета…
Его творец и чародей
Страдал от тени или света?
Склонился мальчик к василькам
Ржаной макушкой в чистом поле.
Рисует детская рука
Движенье в облачном раздолье.
Один несмелый колосок
В углу листа тянулся к небу…
И слышу через лет поток
«Каким он был, каким он не был?»
* * *
Сиротский декабрь провожает век…
Насилье и разум на чаши брошены.
Новейшей истории бурный отсек
С тысячелетьем отчалит в прошлое.
Снежок поспешает – торопит зима.
Нагонит время – ему успеется…
Страдалец российский, прошедший шторма,
И в пасмурный день на солнце надеется.
Спешат с новогоднею ёлкой домой.
Смеётся малыш, родители хмурятся.
Столетье грядущее, что за кормой
В пещеры вернешь, иль оставишь улицы?…
* * *
|
