| |
* * *
Автопортрет
По черному полю,
По ржавой колючей щетине.
Какая-то птица,
Двуногая птица без перьев.
Тяжелые хлопья
Ложатся на жухлые листья,
Протяжные крики
И тени неведомых тварей.
То осень эпохи,
Закат золотого эона.
Моя же дорога
Лежит через поле и дальше.
1993
* * *
Небесный блюз роняет невзначай
Небрежные, упругие аккорды,
Как будто вышивает по канве
Прозрачных синкопированых ритмов,
А глянцевая глотка фортепиано
Подчеркивает комильфо пространства
И времени изысканный пробег.
Я верю, Гершвин, верю, смерти нет.
А если есть, то только послезавтра.
Не скоро и не больно - так приятно
Об этом погрустить июньской ночью,
Когда луна в озерных зеркалах,
И мошкара кружит над отраженьем,
Как над утоплеником-фонарем.
Почти печально напевает блюз
О шелестении шелка на коленях,
О женственных движениях дождя,
Не различая было, есть и будет,
(А это ведь и впрямь одно и то же)
И обрывается в аплодисментах,
Которые звучат почти тревожно.
1995
* * *
Переходя к пределу в неравенстве жизни и смерти
Ты получаешь равенство:
пусто равно ничто
Следственно: то что у Бога
слово -
у времени дело
То что слово отмерит
время отрежет столь
Верно и беспощадно
что холодеет душа
Не успевая втиснуться
в крохотное ушко
И о верблюдах кстати:
Пока твой срок не пришел
Ты с двугорбым упорством
пересекаешь жизнь
Будто корабль пустыни
аравийские степи
Ты чемпион терпенья
вынослив, неприхотлив
В тяжком труде унылом -
Будьте как дети
Молвил небеснолегчайший,
и улетел к отцу
Пусть ваша правая знать не знает, что ищет левая
Я возвращаюсь, братия,
к началу равно концу:
Легким движением
перехожу к пределу
2000
* * *
Когда прогремит полустанок
По гулким колесам вагона
Свое барабанное presto,
И длинно-змеиные рельсы
Застонут, завоют, застонут
Под тяжестью бешенной стали,
И черные дыры деревьев,
И низколетящие звезды
Помчатся друг другу навстречу
Под визг передавленных стрелок,
Под грозный гудок паровозный,
Как рев перезрелого зверя.
Летит огневая победа
Хромого красавца Гефеста
Над вечно распластанной Геей.
В железо отлитые мысли
Несут когитальное эго
Железной дорогой победы.
Мои же бездомные мысли,
Не лезьте, не лезьте в железо,
Вас даже бумага не терпит.
Я вас отнесу на рассвете
В гнездо саксауловой сойки,
Быть может, получатся птички.
Быть может, получатся птички,
Веселые птички пустыни,
Певицы кривых саксаулов.
1998
* * *
По поверхности лета
Скользят мои легкие дни,
Вполнакала жара.
Вполтумана веселый угар,
Перелетное лето
Воркует, стрекочет, звенит,
Горьковатая сладость,
Как ветреной женщины дар.
А над синей рекой
Серебристая чайка орет,
По реке пароход
Довоенной еще белизны,
Там судьба-повариха
Полпорции счастья нальет,
Чтоб летела душа
По просторам безумной страны.
Знаю, время не то,
Только тех не бывает времен,
Хорошо еще, что
Я из прошлого вышел, как есть,
Ты плыви, пароход,
С пионерским флажком за кормой,
Ты неси над рекой
Тонкой мачты пожизненный крест.
1997
* * *
На рассвете легкого дня
Я проснулся, будто шутя,
За окном, как обычно, вдаль
Убегала крыш череда,
А над ней не осенний дождь,
А над ней долгожданный гость,
Расцветущий день октября.
Я потягивал черный яд
Из любимой чашки своей,
Надевал рубаху забот -
Так легко легла на плечо,
И пошел-покатился день,
Заскрипел своим колесом,
Зачучмокал по колее,
И минут обыденный смысл,
Умножаясь на листопад,
Долготу бесконечных лет
Беззаботно прятал в рукав.
От кого и кому привет -
Этот тихий шуршащий вздох
Обоюдожелтой листвы?
1995
* * *
Проточной водой добела отмывало песок,
Прозрачная рыбка клевала личинок на дне,
Где белые блики и темные линии трав,
Которые ветер воды извивает волной.
Веселые тучки летели летели туда,
Где теплое солнце ныряло в зазубренный лес,
Какие-то мысли расселись и пели в ветвях
Кудрявых деревьев, черники и мягкого мха.
Надеюсь, что истина выглядит именно так,
И думаю, стану когда-нибудь этим ручьем,
Крестами стрекоз и приапами белых грибов,
И рыбкой, что ищет личинок в холодном песке.
1995
* * *
Вечер. Сделанное - сделано
Из-под двери тянет холодом
На столе свеча горелая
За окном пальба и всполохи
Праздник. Проводы столетия
День рождения распятого
Обещавшего спасение
Правому и виноватому
Вечер. Сделанное - сделано
Пересчитано и взвешено
На судье одежды белые
И двенадцать крыл трепещущих
Кто свои полвека маялся
Долей слишком человеческой
На ночь глядя не раскаяться -
Неумно и опрометчиво
Вечер. Сделанное - сделано
И прописано в историю
Из-под двери звезды мелкие
Разлетаются по комнате
Это ли благословение?
Господи, твоя фантазия!
Оставаясь при сомнении -
Точка. Сказанное сказано
2000
* * *
Памяти В.Канера
Что кончалось - кончилось,
Что промчалось - нет его,
Провожали облачком
Дыма сигаретного,
На перроне-паперти
Собирались кучками
Певчие романтики,
Старшие научные.
Кто не верил,
Что перрон качается?
Хлопнут двери,
Поезд отправляется
До небесной станции
“Райские ворота”,
Эй, провожающий,
Отойди от гроба.
Мы вернемся куда-нибудь, где-нибудь встретимся
здесь не получится, там, в вышине
Нас коснется стрелой, золоченной своею
стрелой посвящения бог Аполлон,
Под эоловой арфой небесные ангелы
тонкие руки над нами сплетут
И положат на плечи беспечных строителей
вечных коровников,
вечных коровников
Для аполлоновых вещих коров.
1989
* * *
|
