Любитель

Звонки всегда некстати.

- Алло! Привет, привет. Погоди, газ выключу, сгорит к черту все. Ага. Ну, как там? Да ну, совсем?! А он? А она? Дура. Пробежали? В плюсе, да? Поздравляю... Надо позвонить шефу, выразить, так сказать... В натуре-то, восхищаться есть чем? А секунды? На две?! Клево! Не засекся? Да, ноги у него гнилые, конец света. Ладно, брось, вытянешь... Приду, приду. Как только, так сразу... Да, да, позвоню. Ну, если жива буду, - в субботу. Работа-то будет? Кому как... Много маха? Это славно. Все, не могу больше. Пока, привет всем! Мишка не пьет? Ты напомни ему, чтоб чек зашил, он знает. Все. Пока!

Так всегда. Вроде и отвлечешься на свое, но тянет щупальца это учреждение странное, пуще мафии, прости Господи! Не вырвешься. Добровольно и с песнями, просто анекдот. Нет, правда, я их люблю. Вот таких и люблю - простых как грабли и темных как самоварная труба. Там ведь что - по сути, большая деревня. Свой язык, свои интересы. Между прочим, одну деваху знаю: приехала из Кировска учиться в школе наездников. С ноября по июль, заметьте, ни разу не вышла в город. С вокзала туда, прямо в сбруйной жила, так и уехала, нимало не страдая, что ни черта кроме круга и трибун не видела. Наглядно, да? Им взаправду больше в этом мире ничего не надо. Такой, научно выражаясь, контингент. Специфика... Ну, может, и завидую малек. Подумай, какая преданность нужна, чтоб и днем и ночью - только об этом. Чтоб помнить всех, кого когда - либо убирали, причем не только масть, характер, но и секунды, годы, наездников, генеалогию. Скажем, пришел полуторник, тут же все побежали в карантин его глядеть. Мне что - голенастый, неперелинявший, морда чайником. А им? Смотрите: масть в деда, постановка ног и отлогая лопатка - в сестру по матери, что, помните, в таком-то году стояла у такого-то, а ездил на ней тот-то, и, увидите, вытянется жеребяка, станет точь-в-точь как его двоюродный брат, которого в Германию продали. Мне не доступно. Ну, правду скажу, и завидую, да. Я ведь кто? Любитель. Хочу - хожу, хочу - лежу. Рады конечно, помогаю всем бесплатно, и стоять надо мной не надо, контролировать. Опыт-то есть, недаром столько возле верчусь. Скажи, что надо сделать - сделаю, скажи, как работать - не потеряюсь. Но все остальное не для меня. Фоном присутствует, тянет, думаешь: как там дела, что у кого. А погрузиться - стоп, не хочется. Слишком от многого надо отказаться, упустить. Вроде жалко... Вот и разница. Им не жалко. Для них - все здесь, остального не существует. Ну, просто такой подход к жизни. Это так есть, это не хорошо и не плохо, просто так есть...

- Алло, привет! Ну, как сухожилия у Лабочки? Знаешь, я для Кеши ту мазь, что ты просила, купила. Не покупай. В субботу принесу, не поздно? А мне ключ шиповой подарили! Вещь, увидишь! Проехали вчера здорово, правда? Кеша чуть-чуть на первое не дотянул, ему помешали, точно. Этот сволочь, пенек, на финишной валиться вправо стал, как у себя дома. Куда судьи смотрят, кроссинг же явный! Хорошо, хоть не по ногам.

Да, да, видела! Полтора годика всего, такой зайчишка, а уже видно, каким будет... Да, коротковат сейчас, ты права. Вытянется. Душка! И имя чудное - Армагедон.

Конец света...

14.04.98