|
№
7 (4027)
февраль 2003 |
«Пламенные звуки» поэзии
Александра Одоевского
"Поэты русские свершают жребий свой, не кончив песни лебединой", - эти слова Е.Ростопчиной имеют отношение и к Александру Ивановичу Одоевскому (1802-1839). Друзья говорили о нем: "Если б собраны были и явлены свету его многие тысячи стихов, то литература наша отвела бы ему место рядом с Пушкиным, Лермонтовым и другими прославленными поэтами". Незаурядное поэтическое дарование Одоевского одушевлялось высшими идеалами служения отечеству, но творческое наследие его стало известно читателям России только благодаря заботе и энергии его товарищей по сибирской ссылке, сохранивших и позже издавших произведения рано ушедшего из жизни друга. Всё созданное им помогает понять, каков был путь русской поэзии между 14 декабря 1825 года и её последующим расцветом.
Потомку древнего княжеского рода Рюриковичей довелось испытать святое воодушевление на Сенатской площади и мрачные тюремные казематы, верную дружбу товарищей и отчаяние от многочисленных потерь близких ему людей. Короткой и трагической оказалась жизнь и самого поэта.
В безоблачном и счастливом детстве Александра не допускалось его столкновения с теневыми сторонами тогдашней России. Его отец, Иван Сергеевич, выйдя в отставку в чине генерал-майора, дальнейшую жизнь посвятил воспитанию единственного и любимого сына. Мать, Прасковья Александровна, даже присутствовала на многих занятиях сына. Но слишком сильным было влияние домашних учителей. Один из них - Жан-Мари Шопен - вызвал глубокий интерес к французской литературе: Руссо, Монтескье, а вольнодумца Вольтера мальчик "знал наизусть". Другой - профессор К.И.Арсеньев в нашумевшей книге "Начертание статистики Российского государства" назвал крепостное право "преградой для улучшения состояния земледелия". П.И.Соколов, секретарь Российского академии, преподаватель русского языка и литературы, привил любовь к своим предметам, что было редкостью в аристократических семьях России. С юных лет Александр мечтал посвятить себя служению искусству и науке.
В 1815г., по обычаям старинных дворянских семейств, юношу записали на службу в императорскую канцелярию. В это время он коротко знакомится со своими двоюродными братьями А.С.Грибоедовым и В.Ф.Одоевским. Их сближала общность духовных и эстетических интересов - музыка, литература, философия. В.Ф.Одоевский, известный писатель и музыкальный критик, в своём юношеском произведении "Дневник студента" изобразил А.И.Одоевского так: "Александр был эпохою в моей жизни. Ему я обязан лучшими минутам3и оной. В его сообществе я находил то, чего везде искал и нигде не находил". Страстная дружба связывала юношу с А.С.Грибоедовым, который называл его своим "питомцем", "кротким, умным, прекрасным".
Отечественная война 1812г. обнажила язвы самодержавного строя. Образованные, талантливые, умные люди не могли остаться равнодушными к овладевшему Европой "духу преобразования". В России 1816г. возникло первое тайное общество - "Союз спасения", состоявшее из 6 человек. Через 2 года "Союз благоденствия" принял уже более 200 дворян. Об отношении юного Одоевского к происходящим событиям свидетельствует его стихотворение "Молитва русского крестьянина", дошедшее во французском прозаическом переводе, сделанном учителем Александра Ж.-М.Шопеном. Фактически, это плач русского мужика над своей горькой судьбой. Так, уже в самом начале творческого пути Одоевский выразил чувства, которые увлекли его в ряды восставших на Сенатской площади.
С 1821г. начинается служба Одоевского в Конногвардейском полку. В Петербурге его знали как блестящего и образованного офицера. Сам же он, "сбросив бремя светских уз", втайне признавался: "Мечтаю иногда, что я поэт..." Но в письмах к В.Ф.Одоевскому, издававшему в то время альманах "Мнемозина", свой отказ публиковать написанное мотивирует тем, что любит "писать стихи, но не отдавать в печать". Его сдерживала высокая требовательность к поэзии, постоянная неудовлетворённость своими писаниями: оды, элегии, поэмы "лежат под столом полуразодранные и полусожжённые. Среди них чудом уцелел "пустячок" "Луна":
"Встал ветер с запада; седыми облаками
Покрыл небес потухший океан.
Сквозь тонкий видишь ли туман,
Как, увлекаемый волнами,
Челнок летает золотой?
Вот он исчез... блеснул... вот скрылся за волной,
Вот снова он и выплыл, и сияет..."
Для Одоевского всегда важным остается стремление "вдохнуть в свой тесный стих" действенную "жизнь и вечность".
Романтическое мировоззрение Одоевского было активным, насыщенным гражданским содержанием. Судя по письмам к В.Ф.Одоевскому, Александр уже готовил себя к неизбежным трудностям: "Я люблю побеждать себя, ибо знаю, что испытания ожидают меня в жизни сей и будут требовать ещё большего напряжения моего духа" (из письма 1821г.). Серьёзные философские разговоры братьев о смысле жизни приводят к необходимости "трудов высоких и благородного поприща".
Зимой 1825г., став членом Северного тайного общества, А.Одоевский по воле сердца шагнул в ряды заговорщиков, желавших русскому народу освобождения от кабалы и "самодурного деспотизма". Он "ревностно взялся за дело": распространял в списках грибоедовскую комедию "Горе от ума", запрещённую литературу, участвовал в обсуждении проекта конституции. В альманахе "Полярная звезда", редактируемом А.Бестужевым и К.Рылеевым, сотрудники ценили юного поэта. Особенно близко он сошёлся с Рылеевым, вокруг которого сплачивалась решительная группа дворянских революционеров. Среди них Одоевский был единственным из аристократов, примкнувшим к радикальному рылеевскому крылу.
В день присяги войск новому царю - Николаю I - члены Северного тайного общества решили объявить императора низложенным и выпустить манифест об уничтожении самодержавия. 14 декабря 1825г. в числе восставших был и Одоевский - командир заградительной цепи. Он избежал страшной участи пятерых, но по приговору Верховного суда за то, что "лично действовал в мятеже с пистолетом в руках", был приговорен к 15 годам каторжных работ. Спустя годы первых революционеров России назовут декабристами. Их было немного, они не надеялись на успех, но стали выразителями общественного мнения и приняли "страдальческий венец" борцов за свободу. Лиру, выпавшую из рук Рылеева, Одоевский мужественно пронёс через годы каторги и ссылки. Образ Рылеева закрепил в памяти потомков, провозгласив своего кумира героем русской истории.
Целый год томился поэт в одиночной камере Алексеевского равелина Петропавловской крепости. На допросах в следственной комиссии, как мог, спасал своих друзей; в письмах к царю просил: "...Меня единого казни". Горький тоской пронизано его стихотворение "Утро":
Рассвело, щебечут птицы
Под окном моей темницы;
Как на воле любо им!
Пред тюрьмой поют, порхают,
Ясный воздух рассекают
Резвым крылышком своим.
Птицы! Как вам петь не стыдно,
Вы смеетесь надо мной.
Ах! Теперь мне всё завидно,
Даже то завидно мне,
Что и снег на сей стене,
Застилая камень мшистый,
Не совсем его покрыл.
Кто ж меня всего зарыл?
Выйду ли на воздух чистый -
Я, как дышат им, забыл.
Из дошедших из темницы стихотворений наиболее сильное - "Бал", изобличающее избранное светское общество, в котором видятся поэту не танцующие - "плясало сборище костей".
Подлинный расцвет поэтического творчества Одоевского пришёлся на годы сибирского изгнания. В созданной им "каторжной академии" он становится признанным певцом декабристов, которые ловили каждое слово поэта, записывая за ним его замечательные экспромты, импровизации, эпиграммы (отцу он пишет: "…Почти никогда не кладу своих стихов на бумагу"). С особенным чувством принимали декабристы всё созданное поэтом: "Звучные и прекрасные стихи, согласные с нашими мнениями, с нашей любовью к отечеству, нередко пелись хором под звуки музыки собственного сочинения". С каким воодушевлением пели во время длительного перехода из Читинского острога в Петровскую тюрьму каторжане: "За святую Русь неволя и казни - радость и слава!" Рефреном стали слова: "Весело ляжем живые за святую Русь!" В популярном среди декабристов романсе "По дороге столбовой" поэт рассказывает о приезде на каторгу к декабристу В.Ивашеву его невесты, француженки Камиллы Ле'Дантю, в холодный, необжитый край, но "ей с другом любо и в тюрьме". В стихотворении "Кн. М.Н.Волконской" Одоевский, предваряя некрасовских "Русских женщин", славит мужество и нежность "ангелов" - жён декабристов, которые "узникам, с улыбкой утешенья, любовь и мир душевный принесли".
Героическая тема "вольности святой" - одна из основных в творчестве поэта-изгнанника. Замечательно в этом отношении стихотворение "Тризна". Поэт уверен, что подвиг борцов будет воспет народом: "Над прахом костей расцветают преданья".
Одоевский на всё отзывался своим чутким поэтическим сердцем. Сочувствие к польской революции 1830г. сливается с воспоминаниями о пяти казнённых декабристах: "В нас ещё не гаснут их мечты. У нас в сердца их врезаны черты, как имена в надгробный камень". Радостью отзывается его сердце на "небесный звук спадающих оков".
Одоевский мечтает об объединении славянских народов в "единый поток-исполин". Одно из самых любимых декабристами стихотворений поэта "Славянские девы" привлекает пониманием исторической роли России - "старшей дочери в семействе Славяна".
Высокое философское обобщение приобретают "Элегии" Одоевского, который вкладывает в них реальное, общественное содержание. Философски осмысливает поэт трагедию декабризма, упрекает тех, кто "в постыдной праздности влачит свой век младой". По мнению поэта, эволюция человечества - это постоянное обновление, которое невозможно без жертв. Однако "вечен род! Едва слетят потомков новых поколенья - иные звенья заменят из цепи выпавшие звенья". Призывом "В нас порывы есть святые" и обязано человечество в своём движении к лучшему будущему .
Трагическим чувством овеяна "Элегия на смерть А.С.Грибоедова". К тому времени Одоевский терпел утраты одну за другой ("Что год, что день - то связи рвутся"): умерла мать, унесшая "лучшую часть его чувств и мыслей", погибли его друзья А.Бестужев и Д.Веневитинов. Но особенно потрясла поэта гибель родного по крови человека и надёжного друга: мечтами, "с ненасытимым страданием" он рвётся из суровой Сибири в Грузию, принявшую прах великого драматурга. Эта элегия - декабристский плач по убитому единомышленнику. А стихотворение "Умирающий художник" друзья Одоевского восприняли как его предсказание своей ранней кончины: "Снов небесных кистью смелой одушевить я не успел".
Однажды, в приступе тоски, у него вырвались такие строки: "Меня чужбины вихрь умчал и бросил на девятый вал мой челн, скользивший без кормила; очнулся я в степи глухой, где мне не кровною рукой, но вьюгой вырыта могила".
И всё же оптимизм не оставляет поэта, позволяя подняться над мрачной каторжной действительностью. Из писем тех лет отцу известно, что история России с давних пор служила Одоевскому источником его вдохновений, особенно древняя история, "столь простая и иногда столь прекрасная в устах наших монахов-летописцев". Самое крупное его историческое произведение - поэма "Василько" о времени княжеских междоусобиц. Прекрасное русское имя Василько не придумано Одоевским: он нашёл его в "Словаре знаменитых людей Российского государства". Нет сомнения, что размышления о причинах поражения декабристов повлияли на замысел поэмы: ведь князя Василько в решительную минуту не поддержала "чернь".
Произведения Одоевского волновали слушателей искренностью и чистотою чувства, верой в будущее, раздумьями о великом прошлом русского народа. К сожалению, до нас дошло чуть более трех тысяч строк. Но читателям России, безусловно, известен знаменитый ответ Александра Одоевского на послание Пушкина "Во глубине сибирских руд..." - ответ от имени всех декабристов: "Струн вещих пламенные звуки до сердца нашего дошли..." Крылатым выражением стали слова "Из искры возгорится пламя". В сознании современников оба стихотворения слились в единое целое.
Одоевский рвался на Кавказ; его многочисленные просьбы увенчались успехом: "милостью" царя поэта отправили в действующую армию. "Как сладок первый день среди полей отчизны!" - пишет он в пути. На Кавказе состоялось его знакомство с тестем А.Грибоедова А.Чавчавадзе, который перевёл на грузинский язык стихотворение "Соловей и роза", популярное в среде грузинской интеллигенции.
Но самый светлый период кавказской жизни Одоевского - это его тесная дружба с М.Ю.Лермонтовым, для которого поэт-декабрист стал реальным воплощением высокого образа поэта-гражданина, сохранившего "и веру гордую в людей и жизнь иную". На трагическое известие о безвременной кончине друга Лермонтов откликнулся стихотворением "Памяти А.И.Одоевского", унесшего в могилу "летучий рой... обманутых надежд и горьких сожалений". Мученика 14 декабря "и свет не пощадил - и бог не спас!"
Нина
Северикова,
научный сотрудник кафедры истории русской философии
философского
факультета МГУ
|
