|
№
21 (4082) |
К 250-летию МГУ
Летопись 1943 года1 января В МГУ учреждена стипендия имени И. Ньютона в ознаменование 300-летия со дня его рождения. Основание – Постановление СНК СССР №2019 от 29 декабря 1942 г. 28 января Создан филиал университета марксизма-ленинизма МГК ВКП(б) для профессорско-преподавательского состава МГУ. Директором назначена А.Н. Полякова. 3 февраля Создан Совет политико-просветительной работы МГУ в составе профессоров И.Д. Удальцова, Л.М. Булгакова, Н.К. Гудзия, А.Г. Куроша, И.М. Рейснера, П.Н. Степанова. 19-23 февраля Сессия пленума Совета МГУ. С докладом «Об итогах работы университета в 1942 г.» выступили проректор В.И. Спицын (Московская часть) и зам. ректора И.С. Галкин (Свердловская часть). Принято постановление, в котором задача реэвакуации в Москву была поставлена как основная. В своём выступлении ректор А.С. Бутягин выделил в связи с предстоящим объединением МГУ три основные проблемы, требующие специальной проработки: а) кадры; б) структура университета, его специальности; в) восстановление и развитие материальной базы. 15 апреля На снабжение армии и промышленности приняты ингибиторы «уникол», предохраняющие от коррозии металл, способствующие удалению ржавчины. Ингибиторы разработаны на химическом факультете под руководством доцента И.Н. Путиловой, студента В.П. Баранника, С.А. Балезина. Через месяц доцент И.Н. Путилова была назначена директором завода по производству ингибиторов. 10 мая Определён порядок отъезда факультетов из Свердловска. С первым эшелоном уезжают факультеты: биологический, геолого-почвенный, географический, механико-математический с ГАИШ, химический, библиотека; со вторым эшелоном (26 мая) – физический, исторический, филологический, философский, экономический, военная кафедра, институт психологии, ректорат. 15 мая На философском факультете создана кафедра истории русской философии (заведующий –профессор М.Т. Иовчук). 18 мая На географическом факультете создана кафедра гидрологии и гидрографии. 22 мая Последний день занятий для студентов МГУ в Свердловске. Распоряжением СНК СССР от 15 апреля 1943 г. №7720-р и приказом НКП РСФСР от 23 апреля 1943 г. №1376 объявлено о реэвакуации МГУ в Москву. 1 июня В МГУ учреждена стипендия имени К.А. Тимирязева в связи со 100-летием со дня рождения учёного. НИИ ботаники МГУ присвоено имя К.А. Тимирязева. 15 июня В связи с окончанием реэвакуации и развертыванием МГУ работы в полном объёме утверждены деканаты факультетов во главе с деканами. 30 августа ВКВШ утвердил список кафедр МГУ. В соответствии с ним в МГУ - 131 кафедра. 1 сентября Создан факультет международных отношений МГУ. Задача – подготовка квалифицированных кадров для работы в области международных отношений, в первую очередь для Народного комиссариата иностранных дел СССР (НКИД) и Народного комиссариата внешней торговли СССР (НКВТ). План приёма на I курс в 1943 г. утверждён в количестве 200 человек, в том числе для НКИД 100 человек, и для НКВТ 60 человек. Основание – Постановление СНК СССР №932 от 31 августа 1943 г. «Об организации в Московском университете факультета международных отношений». К ноябрю оформилась структура нового факультета. Первоначально в его составе была одна кафедра – кафедра истории международных отношений и дипломатии, заведовать которой был назначен академик АН СССР Е.В. Тарле, его заместителем – профессор В.И. Лебедев (исторический факультет); членами кафедры стали профессора исторического факультета: А.В. фимов, Л.Н. Иванов, А.В. Мишулин, А.И. Неусыхин, В.И. Пичета, Ф.В. Потемкин, С.Д. Сказкин, В.М. Хвостов, Б.Е. Штейн. Возобновил свою работу МГРИ. МГУ возвратил ему контингент студентов и состав профессорско-преподавательского и учебно-вспомогательного персонала геологоразведочного факультета. Основание – Приказ ВКВШ и Комитета по делам геологии при СНК СССР №1321192 от 8 июня 1943 г. 1 октября В установленный срок начаты учебные занятия на всех факультетах и курсах, кроме II–V курсов механико-математического факультета и I курса вновь организованного факультета международных отношений, где к занятиям приступили во второй половине ноября. На отчётно-выборном собрании партийной организации МГУ избран единый состав парткома после реэвакуации университета из Свердловска в Москву. 6 октября Постановлением СНК СССР и СНК РСФСР создана Академия педагогических наук РСФСР (АПН РСФСР). 1 ноября На факультете международных отношений созданы кафедры: истории международных отношений и дипломатии (зав. – акад. АН СССР Е.В. Тарле); английского языка (и.о. зав. – И.И. Спильванек); французского языка (и.о. зав. – О.Д. Андреева); немецкого языка (и.о. зав. – А.В. Целицо). На Совете МГУ профессор биологического факультета М.М. Завадовский выступил с докладом «Два года работы по многоплодности овец, коз и коров в Казахстане и Средней Азии». 15 ноября Первый день занятий на факультете международных отношений. На I курс зачислены 200 студентов. 3 декабря Профессор А.С. Бутягин освобождён от должности ректора МГУ в связи с переходом на другую работу. Основание – приказ НКП РСФСР №НК9/210/676 от 3 декабря 1943 г. Ректором МГУ назначен профессор И.С. Галкин. Илья Саввич Галкин (1898–1990). Студент историко-философского факультета (1930–1931). Зав. кафедрой новой и новейшей истории (1953–1981) исторического факультета. Зам. ректора МГУ (1941–1943), проректор МГУ (1953–1958). Ректор МГУ (1943–1947). К важнейшим результатам ректорства И.С. Галкина следует отнести учреждение Ломоносовских премий. 9 декабря Возобновлено прерванное эвакуацией издание газеты «Московский университет». 17декабря Общеуниверситетское собрание председателей научных студенческих кружков выработало план работы кружков. МГУ в целом. На 1 декабря 1943 г. МГУ имел в своем составе 12 факультетов (механико-математический, физический, химический, биологический, геолого-почвенный, географический, исторический, экономический, филологический, философский, юридический, международных отношений), 131 кафедру, 167 кабинетов и лабораторий, 11 НИИ, ботанический сад, 4 музея, 3 биостанции, научную библиотеку им. М. Горького, ОРС (отдел распределения и снабжения – прим. сост.). МГУ действовал на основании Устава, утверждённого приказом ВКВШ №4/434 от 15.08.1939. По штатному расписанию на 1943/44 уч. г. Число профессоров и преподавателей составляло 682 штатных единицы и 289 единиц по совместительству (налицо 540 штатных преподавателей и 241, работающих по совместительству); учебно-вспомогательного персонала – 351 единиц (налицо – 242 единиц); административно-технического персонала – 535 (налицо – 470). Из общего числа профессорско-преподавательского состава на 15 декабря: профессоров (зав. кафедрами) – 90 штатных, 15 совместителей; профессоров – 94 штатных, 84 совместителей. В числе профессоров – 25 членов и 44 члена-корреспондента АН СССР и АН республик Союза ССР, 15 заслуженных деятелей науки, 40 лауреатов Государственной премии. На 15 декабря в университете числилось 4345 студентов, в том числе на I курсе – 1533, на II – 1026, на III – 730, на IV – 605, на V – 452; аспирантов – 287 очных и 29 заочников. В первые дни войны МГУ широко участвовал в донорстве. В 1943 г. в университете было143 донора, есть люди, сдавшие кровь по 10–18 раз. Общее собрание коллектива МГУ взяло социалистические обязательства под лозунгом: «Отдадим все наши силы на помощь фронту». Сотни студентов в период летнего отпуска трудились на заготовке дров. Ими заготовлено более 40 тыс. м3 дров. МГУ в Москве. МГУ взял шефство над Харьковским университетом. Шефство организовано в связи с рядом Постановлений СНК СССР и ЦК ВКП(б) о неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобождённых от немецкой оккупации (лето 1943 г.). В Харьковском университете обучается 587 студентов, работают 250 профессоров и преподавателей. Была организована Комиссия МГУ по шефству под председательством профессора В.И. Спицына, в которую входили представители шефских комиссий факультетов – профессора Е.С. Пржевальский (химический факультет), О.К. Ланге (геолого-почвенный факультет), Н.А. Смирнов (факультет международных отношений), директор Научной библиотеки А.И. Кудрявцева и др. Комиссия работала несколько месяцев. МГУ передал и подготовил к передаче Харьковскому госуниверситету свыше 9000 книг и журналов, в том числе литературу, вышедшую за годы Великой Отечественной войны; оборудование и приборы для лабораторий – 126 наименований, в том числе вольтметры, вакуум-насос с мотором, спектрограф, поляризационный прибор Кертенберга, сахариметр, свыше 5000 пробирок, комплект гипсовых муляжей на тему «Происхождение человека», географические и исторические карты и так далее. 2 марта 1944 г. на заседании Президиума ЦК профсоюза работников высшей школы и научных учреждений СССР работа МГУ по оказанию помощи институтам освобождённых районов была одобрена.
Материалы летописи 1917-2003 Поэты МГУ: И чувством истины высокой вздымается младая грудь…Музы не такие девки, которых всегда изнасильничать можно. Оне кого хотят, того и полюбят. М.В. Ломоносов. Из письма к И.И. Шувалову.
I. Пушкин-Бобрищев и просто Пушкин
Среди девяти античных дев, запечатлённых скульптором Гаврилой Замараевым в портике восстановленного после пожара 1812 года главного университетского здания на Моховой – одна, в виде странницы с посохом в руках, – муза наук и эпической поэзии Каллиопа. Её именем названы сборники «Трудов воспитанников Университетского пансиона», издававшиеся в первой трети XIX в. Основное «наполнение» этих сборников – стихи. Университетская поэзия – это океан, питаемый реками, ручьями и ручейками «пиитического вдохновения» многих поколений. Здесь нет поэтов великих и малых (великими становятся уже по выходе из Alma mater), университетское братство уравняло всех: классиков и эпигонов, профессионалов и любителей, ораторов и графоманов, записных корреспондентов газетных передовиц и гениев настенной эпиграфики. Сам Пушкин читал университетских поэтов. Более того, он был питаем ими… Иначе откуда эта его перекличка с университетской «Каллиопой»: Николай Бобрищев-Пушкин, воспитанник Благородного пансиона, 1816 г.:
Редеет мрак ночной: воспрянули долины. и Александр Пушкин, 1820 г.:
Редеет облаков летучая гряда. II. Пушкин, Лермонтов и Полежаев Далее, если Пушкин, заимствуя элементы чужого текста, улучшает их и облагораживает, то подражающий ему студент, как правило, пародирует – например, напоминающее нам строки из «Евгения Онегина» произведение Александра Полежаева «Сашка»:
– Мой дядя – человек сердитый, Однако Полежаев не ограничивается пародированием великого поэта. Он вкладывает в озорные строки критику существующего положения дел в своей Alma mater путем сравнения её с европейскими университетами:
О родины прямых студентов – А дальше… дальше московский студент гневно обрушивается на существующее положение дел в России (накануне декабристского возмущения) и призывает к восстанию (в полном соответствии с программой наших школьных учебников по истории Отечества):
Но ты, козлиными брадами
Александр ПолежаевЭти строки свидетельствуют, что революционные настроения молодых людей первой четверти XIX века отнюдь не миф. Эти настроения неизбежно девальвировали университетскую идею «храма науки». Но скоро здесь появится юноша Лермонтов. Для него, как и для его литературного героя, университет – поистине «питающая мать», хотя и не отрицается «богемная» составляющая студенческого быта:
Святое место! Помню я как сон, III. Константин Аксаков Эстафета любви и уважения к университету передавалась следующим поколениям. Вот как вспоминал своё студенческое выступление на юбилейном торжестве Константин Аксаков: «Пришло 12 января 1835 года. Круглая зала в боковом правом строении старого университета (ныне – аудитория № 215 ИСАА – прим. авт.) была уставлена креслами и стульями; кафедра стояла у стены. Зала наполнялась университетскими властями, профессорами и посетителями; во глубине ее толпились студенты. Кубарев читал латинскую речь, конфузясь и робея так, что шпага его тряслась. Наконец он кончил; я взошел на кафедру. Вначале я смутился и читал невнятно. Наконец смущение прошло, я громко читал свои стихи, и, обратясь к своим товарищам, прочёл с одушевлением:
Студент Лермонтов в аудитории
И вместе мы сошлись сюда Я видел, как на них подействовало чтение. Только я окончил стихи,– раздались дружные рукоплескания профессоров, посетителей и студентов… Товарищи мои были в самом деле очень довольны…»
Константин АксаковОбратите внимание на эту триаду: профессора, студенты и посетители. Отметим, что в число «посетителей» включались, как правило, многочисленные любители наук, ревнители российского просвещения, меценаты, родственники университетских воспитанников, словом, люди неравнодушные к университетской корпорации. И благодарственные обращения к ним молодёжи, праздничные поэтические поздравления стали доброй традицией. IV. Храм науки, в котором мы служим Стихи в университете сочиняли и сочиняют не только воспитанники, но и профессура. Последняя пишет по-научному, к теме подходит серьёзно, глобально. Ей лучше удаётся панегирический жанр. Профессору С.П. Шевырёву, автору капитальной истории Московского университета, поручили подготовить хоровую кантату к юбилею. Вот что у него получилось:
Хор и строфы в честь столетнего праздника
Строфа I
... Итак, царь «слышит победы гром» накануне поражения в Крымской войне, о чём поют верноподданные университетские хористы… Через сто лет, уже в советское время, вдохновенные строки о Московском университете сложил его ректор в 1948-1952 годах академик А.Н. Несмеянов в стихотворении «Ода Московскому университету»:
Корабль, в веках плывущий, – V. Дом, в котором мы живем В отличие от профессорской публики, для собравшейся со всей концов страны и мира учащейся братии университет не столько храм, сколько родной дом, домашний очаг, местопребывание огромной студенческой семьи. Там, где профессорские панегирики звучат иногда слишком официально и напыщенно, студенческие стихи исполнены тёплого лиризма и юношеской восторженности, о чём свидетельствуют обнаруженные в архиве Музея истории МГУ следующие строки:
Академик А.Н. Несмеянов
Московский университет VI. Те, кто защищали наш дом
Я не знаю, у какой заставы VII. Дом, который мы строили Много загадочных историй рассказывали про строительство университетской высотки. О глубоких подвалах и подземных коммуникациях на невообразимые расстояния. Жуткие вымыслы на манер «Синей бороды» о замурованных в стену рабочих; традиционный образ русского умельца, на этот раз – зэка, смастерившего из кусков фанеры летательный аппарат, спланировавшего с позолоченного шпиля и ударившегося в бега. К сожалению, эта красивая легенда не вяжется с имеющейся информацией о том, что труд заключенных использовался только в самом начале строительства: на нулевом этапе и при закладке фундамента, то есть когда до звёздного шпиля было ещё далеко.
О зэках говорили много, но, по сути, ничего удивительного в этом не было, ибо стройка была поистине всенародной, и было бы несправедливо и даже обидно, если бы обошли эту, как известно, далеко в то время не однородную и весьма компетентную категорию нашего общества. Любопытной исторической реминисценцией терминологии лагерного режима звучит сохранившееся деление частей главного корпуса на зоны (А, Б, В, Г, Д и т. д.). Лично я бывших зэков-строителей не встречал, но с некоторыми участниками возведения «университета-дворца» всё же познакомился: это были получившие жилплощадь по окончании строительства пенсионерки – очень милые, скромные старушки, называемые ласково «нянечками», проживавшие в крайних комнатах в конце коридоров (в «сапожке») на каждом этаже общежитий главного здания. Эти нянечки опекали неопытных в быту первокурсников, выдавали утюги и чайники, помогали со стиркой, приглядывали за чистотой и порядком. Государственное решение о возведении нового комплекса на горах было принято уже на третьем году по окончании войны, и поэтому основная масса рабочих были молодые люди. Недавно мне попали в руки некоторые материалы о строителях МГУ, об их трудных буднях, весёлых праздниках, мечтах поступить на учёбу в университет по окончании стройки. Среди этих материалов – стихи:
Университет
Величавой стройки смолкли звуки, Согласимся, что в этих наивных, но зато лишённых словоблудия стихах неискушённый в рифмоплетстве молодой строитель обнаружил не только свою гражданственность и профессиональную состоятельность, но и проявил открытость к культурному воздействию, трогательный пиетет к науке, готовность к серьезной учёбе. VIII. Говорят, времена изменились… «Говорят, времена изменились… Наверное, это так… Говорят, и люди изменились… Может быть, может быть… Хотя Человек во все времена остается Че-ло-ве-ком! Со своими радостями и горестями, мечтами и фантазиями, взлетами и падениями, надеждами и разочарованиями: на то он и Человек. … Говорят, время Поэзии прошло… А вот этому не верьте! Ибо не исключено, что Её Время, может быть, только начинается!» – Так думают участники литературного клуба «Воробьёвы горы», объединившиеся вокруг поэтического альманаха «Новая Каллiопа» (идея, составление и редакция – Анатолия Полетаева). Со страниц этого издания звучат стихи многих «хороших и разных» университетских поэтов:
Вчерашние фронтовики, сегодняшние строители, завтра – студенты
|
***