|
№ 14 (4205) |
Первый Московский, шестой Всемирный…Окончание. Начало статьи в № 13
Всего в рамках программы фестиваля в Москве было организовано 10 семинаров и 10 встреч студентов одной специальности. 11 из них прошло в университете: 5 семинаров (по вопросам права, философии, литературы, экономики и мирного использования атомной энергии) и 6 встреч — будущих историков и археологов, биологов, астрономов, географов, геологов, химиков. По каждому семинару и встрече были созданы комиссии. Они разработали подробные планы проведения этих мероприятий. Постоянной комиссией МПК были определены предварительные докладчики, направлены письма в зарубежные студенческие организации с подробной программой семинаров. В подготовке семинаров и встреч активное участие принимали советские студенты, аспиранты и преподаватели различных московских вузов: в первую очередь, МГУ, ВГИКа, Консерватории, Института народного хозяйства им. Плеханова, энергетического института и др. На семинарах и встречах студентов выступило 600 человек. Во главе комиссий в основном находились ведущие ученые Московского университета. Так, комиссию по проведению встречи студентов, изучающих историю и археологию, возглавлял чл.-корр. АН СССР С.Д. Сказкин, председателем комиссии по проведению семинара студентов, изучающих право, являлся профессор Д.С. Карев; во главе комиссии по проведению встречи студентов-химиков стоял профессор В.М. Татевский. При подготовке встреч и семинаров была проделана громадная организационная работа: нужно было написать, перевести, отправить тысячи пригласительных писем в разные страны мира. Необходимо было продумать программы, составить списки участников, согласовать все с ЦК комсомола. Порой возникали и трения. Ведь опыта проведения такого масштабного мероприятия в СССР не было. В Москве собрались тысячи студентов и молодежь из разных стран мира. Нередко руководители из ЦК ВЛКСМ перестраховывались, опасаясь провокаций, непонимания иностранцами. Например, при подготовке встречи студентов историков, археологов, искусствоведов возник вопрос о целесообразности организации выставки научной исторической литературы, созданной за годы советской власти. По словам И.В. Поздеевой (секретаря комиссии по проведению встречи студентов, изучающих историю и археологию), в ЦК ВЛКСМ, в частности, З. Тумановой, высказывались сомнения в целесообразности проведения такого мероприятия и опасения в его успешности. Отметим сразу — выставка состоялась и имела огромный успех. А решение о показе фильма «Дороги фестиваля» принималось буквально за минуты до открытия Международного студенческого клуба. ЦК ВЛКСМ назначал ответственных за проведение фестивальных мероприятий, в том числе и за встречи студентов. Так, например, Л.В. Карпинский, секретарь, зав. отделом пропаганды и агитации Горьковского обкома ВЛКСМ (выпускник философского факультета МГУ 1952 г.) отвечал за международный семинар студентов, изучающих философию, а также за вечер университетских традиций и студенческий карнавал. В работе семинаров принимали участие видные ученые, деятели литературы и искусства, например, в международном семинаре студентов, изучающих литературу, такие мастера как Жоржи Амаду, Мигель Анхель Астуриас, Мухтар Ауэзов, Десанка Максимович, Лев Ошанин, Константин Федин, Назым Хикмет, Илья Эренбург и многие другие. Еще раз отметим: тематика встреч и семинаров готовилась заранее, курировалась ЦК ВЛКСМ. Тем не менее, избежать в полной мере острых моментов не удалось. Наиболее злободневные дискуссии возникали на встречах студентов гуманитарных факультетов. Фестиваль проходил в период, когда события осени 1956 г. в Польше и Венгрии были «на слуху». Приведем лишь один пример: на семинаре по вопросам литературы польские студенты выступили против методов социалистического реализма. Критик Древновский, отвечая на вопрос о причинах нападок на социалистический реализм в Польше, говорил об Октябрьской революции в Польше (имелись в виду события в октябре 1956 г.), что «лишь теперь в Польше создалась возможность для свободного развития литературы». Активность поляков не была случайной, в Польше на тот момент уже были сломаны эстетические запреты соцреализма. Из польской прессы (впрочем, как и югославской) советские граждане получали больше информации о событиях в своей стране, чем это распространялось в отечественных средствах массовой информации. Помимо встреч и семинаров, в клубе проходили дискуссии по важным для всей молодежи вопросам: университет и общество, о проблемах выпускников высших учебных заведений, о путях развития современного киноискусства. Однако, несмотря на остроту дискуссий семинаров и встреч и расхождения во взглядах, их участники приходили к единодушному мнению о том, что «это не должно мешать им бороться за мир и светлое будущее». Кстати, дискуссии проходили не только по расписанию. По словам Л. Розановой, аспирантки биолого-почвенного факультета, и Г. Шевелевой, «они продолжались всюду: в столовой, в общежитиях, у ларьков с сувенирами — всюду, где останавливалась толпа студентов. Таким был Международный студенческий клуб». Было проведено множество встреч иностранных делегатов с советскими людьми, во время которых иностранные студенты знакомились с жизнью Советского Союза. Значительную работу по организации мероприятий студенческой программы фестиваля провели Министерство высшего образования и Московский государственный университет. Все части программы, ее семинары, ее концерты были подготовлены советскими студентами. Во время фестиваля они работали в качестве организаторов, письменных и устных переводчиков, дежурных по охране общественного порядка, сопровождающих гостей фестиваля в поездках в Ясную Поляну и Дубну. Большинство из них так и не смогли посмотреть саму программу. (Подтверждением тому служат и воспоминания И.В. Поздеевой: работа секретаря требовала постоянного участия и контроля над всем — начиная от организации автобусов для делегатов до обеспечения участников встречи текстами выступлений.) В рамках VI ВФМС проходили III Международные дружеские спортивные игры молодежи, как их называли — «Малая олимпиада». Но и непрофессионалы в спорте могли принять участие в состязаниях на приз спортивного фестивального значка, для чего были задействованы многочисленные городские спортивные площадки и стадионы, в том числе и МГУ. Большая часть делегатов проживала в гостиницах северной части города, в районе ВДНХ. Как отмечал один из многочисленных авторов статей о фестивале, было опасение, что поездки дважды или даже раз в день займут чересчур много времени и студенты предпочтут посещать другие мероприятия в центре Москвы и быть со своими делегациями. «К счастью, опасения не оправдались, и университетский клуб действовал. Каждый день толпа — примерно половина советских, половина иностранных студентов, в общей сложности достигшая за фестиваль 100 тысяч человек, заполняла клуб с десяти часов утра до полуночи». Делегаты жили и в общежитиях МГУ. Для этого было произведено переселение студентов университета, введен строгий режим прохода в здания по специальным пропускам. Часть студентов выехала на практику, часть — на каникулы, другие отправились в турпоходы, «неблагонадежных» удалили на время из университета (некоторых снабдили путевками в Крым). Но общение между московскими студентами и иностранными гостями, несмотря на все «барьеры», все равно проходило. На фестивале царила атмосфера молодости, улыбок, песен, хорошего настроения. К фестивалю было приурочено открытие памятника одному из основателей Московского университета — М.В. Ломоносову, состоявшееся 6 августа (скульптор — Ш.И. Козловский, архитектор — Г.Г. Лебедев). На митинге с речью выступил чл.-корр. АН СССР Б.А. Рыбаков. На фестивале была и другая, неофициальная сторона. Каждый вечер устраивались танцы. Каждый день возникали дискуссии между советскими студентами и представителями других стран. До фестиваля лишь немногие делегаты таких стран, как США, Аргентина, Судан, имели возможность встретиться с советскими студентами, и наоборот. Их встреча положила начало пониманию того, что происходит «там», в этих странах. А вечером 7 августа состоялся международный студенческий карнавал, во время которого было организовано красочное театрализованное шествие с маскарадными и национальными костюмами и масками, «историческими» персонажами и «литературными» героями. Большая работа, проведенная студентами и аспирантами МГУ, принимавшими участие в подготовке и проведении фестивальных мероприятий, заслуженно была отмечена руководством университета: им были перенесены экзамены и зачеты, в некоторых случаях продлены сроки учебы в аспирантуре. Наиболее активным был предоставлен отпуск с 1 по 10 сентября. Среди них были и студенты-историки: Г.П. Дашкова, А.Н. Жилина, Г.Д. Котеленец. За отличную работу в период подготовки и проведения фестиваля была объявлена благодарность с занесением в личное дело работникам клуба, в числе которых были руководитель оркестра легкой музыки А.А. Кремер, организатор художественной самодеятельности Т.И. Смирнова. Указанные факты приведены только по сохранившимся приказам в Архиве МГУ, а сколько их было на деле… Можно только с уверенностью предполагать, что было их немало. Активных участников наградили памятным значком «За активное участие в подготовке и проведении VI Международного фестиваля молодежи и студентов». Каково же значение первого Московского фестиваля, почему до сих пор вспоминают о нем как о событии исторического масштаба? Можно долго и аргументировано доказывать важность итогов VI ВФМС, но, на наш взгляд, атмосферу тех дней доходчиво передают слова студента юридического факультета А.М. Бирюкова, участвовавшего в работе комсомольского отряда по охране общественного порядка в дни VI ВФМС: «Были в Москве праздники и до фестиваля, и после него. Память с мальчишеских, малышовых еще времен сохранила День Победы в 45-м, юбилей основания Москвы в 47-м, были каждый январь новогодние гулянья на Пушкинской площади, пока там не разбили сквер, с 65-го снова очень торжественно стали отмечать День Победы, была, наконец, Московская олимпиада в 80-м… Но, по-моему, ни до того, ни после не было на улицах Москвы такого праздника, как летом 57-го, когда Москва совершенно стихийно, без всякой подготовки — сотнями тысяч рукопожатий, объятий, поцелуев — демонстрировала, за кого она и что она хочет». Бывшие участники фестивальных мероприятий, все как один в своих воспоминаниях о фестивале отмечают возможность общения с иностранцами, «ощущение открытости мира, предчувствие каких-то перемен». Атмосфера фестиваля с ее непреходящим чувством двухнедельного праздника, карнавала, зрелищами, толпами разноязычных гостей, дала советским гражданам возможность почувствовать свою сопричастность к мировому сообществу, возможность диалога (пусть иногда и недопонимания определенных политических моментов) на уровне студентов, деятелей культуры и науки, простых тружеников. О.Г. Герасимова, мл. н. с. P.S. Автор благодарит Р.А. и Ю.В. Григорьевых, В.Б. Голубева, а также Музей истории МГУ (фото № 2) за предоставленные фотографии. |
||
