|
№ 30 (4135) |
Вся жизнь – театр, и далее по тексту
Семь лет в Москве, скажу я вам, – это немалый срок. Успеваешь все и ничего не успеваешь. За семь лет, например, успеваешь понять, что Москва – это не только магазины и метро. И не только шум и суета. И не только университет. Жизнь в этом городе не угасает ни на секунду. Ни днем, ни ночью не угасает жизнь в этом городе. И всюду свет, свет, свет. И днем, и ночью. И вот, как раз ночью, я брела в потоке этой самой жизни и думала о ней. О жизни, то есть. О своей и о жизни вообще. Я возвращалась домой из театра. Хотя нет, не из театра возвращалась я, а из дома №10 на Большой Садовой. Но спектакль там все-таки был. Выпускной спектакль четверокурсников Щукинского училища. Назывался он «Театральный роман». По Булгакову. Боже ты мой, как может все перевернуть в душе один лишь спектакль. Помнится, когда-то один мой знакомый сказал, что театры не любит, поскольку в них все ненастоящее. Возможно. И если приглядеться придирчиво, то так оно и есть, ненастоящее. Ненастоящие костюмы, прически. Ненастоящие улицы и комнаты. Всего-навсего грим и декорации. Но я не знаю больше ничего такого, кроме музыки, что еще могло бы пробудить в человеке все самое настоящее и стоящее, что в нем хранится, и о чем, быть может, он и сам не подозревает. А театр пробуждает. Вот и во мне этот спектакль что-то такое пробудил. И жаль было, что спектакль этот не суждено больше увидеть никому, потому что на суд зрителя он был представлен один единственный раз. Странно. Такие спектакли люди должны смотреть время от времени, чтобы понимать, что Жизнь – это не только метро и магазины, не только суета и шум. Жизнь – не только работа, любовь и дурные пристрастия. Есть еще в Москве театры. Вот, например, Театр им. Моссовета. И мой любимый спектакль «Иисус Христос – суперзвезда». Вот уж где можно разгуляться по поводу ненастоящего, ведь кое-кто и в Иисуса не верит и вообще ни во что не верит. А я всегда иду на этот спектакль, когда теряю надежду и начинаю терять себя. Когда я вижу мужество и спокойствие идущего на казнь Иисуса, мне становится стыдно за себя. Мне ли быть в печали, когда вот кто-то будет сейчас распят на кресте. И когда злость или обида поглощает меня, я иду на этот спектакль, и он поглощает мою обиду или злость. И когда я обожжена предательством, я иду на этот спектакль, и что-то открывается мне, и приходит прощение, а вместе с ним и облегчение, и спокойствие. И вера в то, что есть смысл во всем. Есть и еще один спектакль, на котором была неоднократно. «Крутой маршрут». Крутой маршрут женщины, попавшей в мясорубку сталинских репрессий, перенесшей два года одиночной камеры и восемь лет концлагерей. Ни за что. Потерявшей сына и близких людей, но не потерявшей себя. «Крутой маршрут» поставлен режиссером Галиной Волчек в театре «Современник». По маршруту ступают замечательные актрисы: Марина Неелова, Алла Покровская, Лия Ахеджакова, Ольга Дроздова. И у всех их героинь судьба заключенных, безвинно наказанных женщин, перемолотых тридцать седьмым годом. У зрителей во время спектакля расширяются глаза, а по щекам текут слезы. То хорошие слезы. Справедливые и добрые слезы людей, которые давно уже не плакали и, возможно, давно никого не жалели и, возможно, неосознанно мечтающих заплакать и кого-нибудь пожалеть. Слезы, после которых светлеет душа. Да мало ли еще театров и спектаклей, после которых светлеет душа, а мысли становятся четче и яснее. Честно говоря, по-моему, мало. С некоторых спектаклей хочется бежать, сломя голову. И однажды такое со мной случилось. Но есть еще «Белая Гвардия» и «Утиная охота» во МХАТе, «Дядя Ваня» и «Царь Федор Иоаннович» в Малом, «Мастер и Маргарита» в Театре Станиславского. Есть, в конце концов, спектакли Евгения Гришковца, в героях которых порою узнаешь себя и после которых себя не узнаешь… «Ох, прав был классик, – думала я, глядя на дверь подъезда, где раньше жил Михаил Афанасьевич Булгаков, в “нехорошей квартире” №50, вместе с Аннушкой-чумой, так неудачно разлившей масло на трамвайные рельсы и тем самым помогшей Берлиозу отправиться на тот свет. – Прав был классик. Все мы играем не нами придуманные роли. И иногда переигрываем. И иногда заигрываемся. Ведь не зря же говорят, когда кто-то попадает в неприятную ситуацию: “доигрался”. Мы живем и играем, и не думаем о многом. А стоило бы». Я брела по Садовому кольцу с переполненной душой, которую уже давно в себе не ощущала, о которой забыла за семь лет пребывания в прекрасной нашей столице, которую кто-то оживил и поднял откуда-то из пыльной глубины. Казалось бы, ну о чем спектакль «Театральный роман»? Не о моей жизни, это точно. О театре, актерах и режиссерах и о том, как было трудно давным-давно Булгакову поставить на сцене свои «Дни Турбиных». Но как играли эти мальчики и девочки моего возраста или даже младше! Как они играли, и как это я за семь лет жизни здесь не успела понять, что жизнь – это не только шум, суета, метро и магазины. Не только дурные привычки, любовь и работа. Не только Я. Но, слава Богу, есть еще театры в Москве, и есть такие люди, как Булгаков, и я еще все успею понять и запомнить. На всю жизнь… Женни Лубенец, наш корр. |