|
№ 31 (4180) |
«Ученый без интуиции — это не ученый»
К 90-летию нобелевского лауреата А.М. Прохорова
«Наука — это своего рода болезнь. Радость открытия не проходит никогда… Ученый трудится, в первую очередь, для собственного удовольствия. Но он должен знать, что его работа полезна обществу. Этим наука отличается от рыбной ловли, которая тоже бывает увлекательна». А.М. Прохоров
Патриот. В первые дни Отечественной войны аспирант Физического института А.М. Прохоров пошел записываться в ополчение. В военкомате его определили на курсы разведчиков, и уже в декабре 1941 г. он был на фронте. За участие в боевых операциях, связанных с риском для жизни, Александр Михайлович получил свою первую награду — медаль «За отвагу», которой очень гордился. В СССР такой награды были удостоены 4,5 миллиона человек. В последующие годы его гражданская позиция была столь же четко выраженной. В советское время он был научным руководителем работ по созданию лазерных систем специального назначения в интересах укрепления обороноспособности Вооруженных сил; в последние годы — масштабных проектов развития российской индустрии кремния и солнечной энергетики, развиваемой с целью повышения экономической и энергетической безопасности страны. Наука. «Любой выдающийся результат — это не плод внезапного озарения, а результат тяжелого труда. Мы работали по 12 часов, на нас обижались жены и дети», — сказал в своем последнем интервью, данном корреспонденту «Известий», нобелевский лауреат, великий труженик А.М. Прохоров. И далее: «Но что может быть увлекательнее, чем узнавать неизвестное? Наука — это своего рода болезнь. Радость открытия не проходит никогда… Ученый трудится, в первую очередь, для собственного удовольствия. Но он должен знать, что его работа полезна обществу. Этим наука отличается от рыбной ловли, которая тоже бывает увлекательна». Польза. Александр Михайлович — один из основоположников квантовой электроники, которая определила рождение и развитие новых направлений в физике и других науках во второй половине XX века, все сделал для того, чтобы его труд и усилия его сотрудников оказались полезными и востребованными. В результате возникли новые, как принято их называть сейчас, «высокие» технологии, произошли заметные каждому культурному человеку изменения в технике, медицине, повседневном быту. Например, вот что писал А.М. Прохоров о внедрениях его открытий в медицину: «Успехами увенчались наши усилия по разработке аппаратуры для лазерно-флюоресцентной диагностики и лечения онкологических заболеваний, хирургической коррекции зрения, лечения глаукомы и деструктивных форм туберкулеза легких». Столь полезными оказались его достижения и организационная деятельность, что Александр Михайлович с лихвой заслужил ту мировую известность и то уважение, которое испытывал к нему каждый знакомый с ним человек. Научное руководство. Он был замечательным научным руководителем, подготовившим огромное количество состоявшихся ученых, и мудрым учителем, оказавшим благотворное влияние на всех, кто имел счастье с ним работать. Вот как он сам определяет нехитрые составляющие своего стиля: «Прежде всего, не надо думать, что сотрудники глупее тебя… Главное слагаемое успеха — творческая, доброжелательная атмосфера, обстановка, развивающая инициативу каждого сотрудника… Очень важно для успешной работы не преувеличивать возможности практических приложений, не выдавать желаемое за действительное… И еще: учитель не должен подавлять ученика или молодого коллегу своим авторитетом, своей индивидуальностью…». «Я работаю не один, я всегда работаю с коллективом, — типичная реплика Александра Михайловича. — У меня никогда не было чувства одиночества, знаете, некоторые жалуются, что он один, что его не понимают, этого у меня никогда не было». Это ощущение представляется удивительным для столь творческой личности. Возможно, что уж очень доходчиво все объяснял сам.
Доброжелательность. Каждому, обратившемуся к нему с просьбой (здоровье, квартира, публикация, конфликт и пр.), а обращались очень многие, Александр Михайлович, как правило, помогал — помогал, во-первых, потому, что считал нужным помогать, во-вторых, потому, что ему доверяли не только коллеги и сотрудники, но и сильные мира сего. «…Сказать, что я многим помог, — это будет хвастовство. Я помогаю человеку выдвинуться на научной работе. Если человек талантливый, то ему нужно помочь. …Кроме того, у меня много знакомых врачей, и если меня просят кому-то помочь, то я им звоню и пытаюсь устроить консультацию. Так что ко мне очень много людей обращается, и я стараюсь помогать до сих пор» (из интервью 1995 года). ЖПЖ — железный принцип жизни. Так называлась шутливая программа, разработанная в далеком 1939 году, и которой до старости следовали близкие друзья А.М. Прохоров и Л.М. Бреховских. Вот как ее комментирует Александр Михайлович в своем последнем интервью: «Главное — не подорваться на ерунде. Это касается и науки, и быта. В питании предпочитать простые продукты. Следить за здоровьем, гулять перед сном. В работе не преувеличивать свои достижения. Надо работать с людьми, которые есть, а не с теми, кого мы придумываем… Если в коллективе возникла склока, виноват руководитель… Ученый, который беспробудно уверен в себе — уже не ученый». Александр Михайлович считал Московский университет, профессором которого он являлся с 1954 по 1995 г., самым хорошим и престижным вузом Москвы. В 1954 году А.М. Прохоров организовал лабораторию радиоспектроскопии в НИИ ядерной физики МГУ, которой руководил до 1961 года. Под его руководством недавние выпускники физфака Л.С. Корниенко и Г.М. Зверев вместе с А.А. Маненковым (аспирантом ФИАН) всего за два года выполнили исследования мирового значения: разработали и создали первый квантовый парамагнитный усилитель на рубине. В 1976 году авторский коллектив, в состав которого вошли упомянутые сотрудники МГУ, за разработку приборов для дальней космической связи и радиоастрономии, были удостоены Государственной премии. Замечательные качества Александра Михайловича как научного руководителя проявилась и в этой работе. Исследования, выполненные им ранее, и его интуиция определили проблему, его организаторский талант проявился в выборе лаборатории (в те годы МГУ был среди тех немногих организаций, которые имели криогенный корпус) и подборе исполнителей, знакомых с экспериментом при низких температурах, и, наконец, в привлечении предприятий радиопромышленности для доведения исследований до практического применения. Разумеется, что постоянное внимание, генерация идей и стремление поучаствовать и почувствовать эксперимент были обязательными составляющими его стиля руководства. С 1980 по 1989 гг. А.М. Прохоров возглавлял (на общественных началах) кафедру оптики и спектроскопии физфака МГУ. Это были годы модернизации кафедры: вводились новые курсы, обновлялся профессорско-преподавательский состав. Студенты получили возможность для работы в стенах руководимой им прославленной лаборатории колебаний им. Л.И. Мандельштама. Это сотрудничество продолжается и в наши дни теперь уже с сотрудниками Института общей физики имени А.М. Прохорова. Московский университет может гордиться тем, что в его стенах трудился такой замечательный ученый и педагог, каким был Александр Михайлович Прохоров. «Надо работать с людьми, которые есть, а не с теми, кого мы придумываем… Если в коллективе возникла склока, виноват руководитель… Ученый, который беспробудно уверен в себе — уже не ученый». А.М. Прохоров Н.Е. Каск, д. ф.-м. н., вед. н. с. НИЯФ МГУ |
||||
