|
№ 35 (4140) |
40 лет в одну и ту же дверьПродолжая серию интервью с деканами факультетов и руководителями крупнейших институтов Московского университета, а также в преддверии 60-летнего юбилея НИИЯФ им. Д.В. Скобельцына и в честь 60-летия его директора представляем рассказ Михаила Игоревича Панасюка о современном НИИЯФе, его коллективе и руководителе.
– Наш институт был организован специальным решением правительства сразу после войны для подготовки специалистов в области атомного ядра. В то время это было особенно актуально. Но наряду с этим, так как тогдашний директор института академик Д.В. Скобельцын был известным физиком не только в области атомного ядра, но и в области космических лучей, исследование космических лучей и космического пространства стало также основным научным направлением в НИИЯФ. Изначально наша деятельность по подготовке специалистов неразрывно связана с физическим факультетом. Практически одновременно с созданием института на факультете появилась и соответствующая кафедра. Позже все это разрослось в несколько кафедр, и образовалось отделение ядерной физики. Постепенно из одной лаборатории институт превратился в 15 подразделений, а его численность увеличилась от нескольких десятков до 960 человек в настоящее время. И это число сотрудников не уменьшается, по крайней мере последние 10 лет. Правда, до 1993–1994 гг. нас было около 1500 человек, но в период начала 90-х мы резко сократились – на 30%, после численность стабилизировалась. Нам это удается нелегко. Кафедры тесно связаны своей научной деятельностью с нашим институтом – примерно 60% студентов и аспирантов работают у нас, выполняя дипломные работы и защищая диссертации. И каждый год от 15 до 20 человек мы оставляем на работе. Могли бы больше. Но, к сожалению, конкуренция по уровню заработной платы в Москве не в нашу пользу. – Какие основные научные направления сегодня развиваются в НИИЯФ МГУ? – Институт начинался с физики космических лучей и физики атомного ядра, а сейчас мы занимаемся семью основными научными направлениями, такими как физика космоса, астрофизика космических лучей, физика высоких энергий, ядерная физика, атомная физика, физика лазеров, физика плазмы, информационные технологии. И еще у нас есть тема, которую мы считаем очень важной для нашего института – это внедрение современных методов в научно-учебный процесс – наша учебная деятельность. Помимо 15 научных подразделений в институте существуют еще 3 специализированные учебные лаборатории. Они все связаны с практикумами для студентов физического факультета. Такого нет в академических институтах, только в таком заведении, как наше при МГУ. А теперь более подробно. Физика космических лучей и физика космоса – это близкие направления. Мы изучаем частицы очень высоких энергий, прилетающих к Земле из Вселенной, используя для этого различные методики, например, на территории нашего кампуса. Здесь у нас есть установка для изучения широких атмосферных ливней космических лучей. За последние 2–3 года она была полностью модернизирована и вот-вот вступит в строй. Также мы изучаем космические лучи и радиацию с помощью спутников. Второй директор НИИЯФ – академик С.Н. Вернов – первым в мире в 1957 году поставил на борт космического аппарата научные приборы, которые были созданы им вместе с сотрудниками в нашем институте. И тогда произошло очень интересное открытие – были обнаружены так называемые радиационные пояса. Это открытие стало началом новой науки – космической физики, исследования космического пространства на спутниках. С тех пор мы создали аппаратуру и установили ее на сотнях спутников для исследования радиации, космических лучей в космосе. Сегодня наш институт участвует в ряде международных программ по изучению космических лучей на аэростатах, на спутниках; у нас есть совместные проекты с иностранными коллегами из США, Италии. Мы, вероятно, единственный институт в России, который в настоящее время получает информацию с шести или семи спутников, летающих вокруг Земли. Ни один академический институт похвастаться таким не может! – К проекту спутника «Университетский–Татьяна» НИИЯФ ведь имел непосредственное отношение? – Да, это проект Московского университета. Спутник относительно недавно был запущен, а именно 20 января 2005 г. Саму конструкцию спутника создавали специалисты из КБ в Омске. Вся научная аппаратура была разработана и изготовлена в МГУ, а запускали ее военные на своей ракете. Университетский спутник был создан для проведения обширных научных исследований и обучения студентов на базе оригинальной образовательной программы. Он был задуман и осуществлен в рамках космической научно-образовательной программы «МГУ-250» и служит пилотным проектом, который будет иметь продолжение для решения многих актуальных задач космических наук и образования в будущем. Этот проект проходит при активной поддержке ректора МГУ В.А. Садовничего. – А другие научные направления? – Физика высоких энергий, которую я упоминал, возникла где-то в середине 70-х годов при большом участии А.А. Логунова – тогда нашего ректора. Это наука, которая связана с изучением элементарных частиц, и основной ее экспериментальной базой являются ускорители. Когда наш институт создавался, были построены 5 ускорителей, которые существуют до сих пор. Но это ускорители на низкие энергии для исследований в области ядерной физики. Для изучения структуры материи и элементарных частиц нужны мощнейшие ускорители. И они не могут поместиться не только на территории университета, но и Москвы. Такой ускоритель был создан в г. Протвино, он существует до сих пор, но по современным меркам уже очень маломощный. Современные ускорители – дело дорогое. И сейчас создаются международные научные сотрудничества, в которых участвуют многие страны. Например, в г. Чикаго (США) в лаборатории Ферми действует сейчас самый мощный в мире ускоритель. И наши студенты, аспиранты и сотрудники участвуют в работе на нем. Это пример международной кооперации, где МГУ и НИИЯФ МГУ являются полноправными ее участниками. Есть и другие примеры. Развитие этой физики, я хочу еще раз отметить, невозможно без международного сотрудничества – ни у одной страны не хватит денег, чтобы построить и содержать такие установки. Самый последний пример, где наш институт очень сильно задействован, – это участие в создании нового ускорителя в CERNе, в Швейцарии. Это будет адронный коллайдер диаметром 27 км, предназначенный для столкновения элементарных частиц. Как раз то, что нужно для физики высоких энергий. В этом проекте участвуем и мы, и другие институты Академии наук России. Российское правительство вкладывает большие средства в этот эксперимент. В данном проекте с нашей стороны участвует десятка три сотрудников, студентов и аспирантов. Это не только экспериментальная, но и теоретическая работа, компьютерное моделирование, создается очень много приборов, в том числе и руками наших сотрудников. Другое направление нашего института – атомная и ядерная физики, взаимодействие излучения с веществом. Буквально в последние несколько лет мы создали ряд новых электронных ускорителей очень большой мощности. Они вполне конкурентны как на российской, так и на мировой арене. Кроме того, опять-таки здесь имеется сотрудничество с зарубежными странами, например, с Голландией. Мы получили от наших голландских партнеров не весь ускоритель, а отдельные его части. Сейчас мы создаем новую установку в рамках международного сотрудничества. Так что эта область науки успешно развивается. Несмотря на то, что в предыдущие годы много было сделано в области физики атомного ядра, но, тем не менее, остался ряд очень интересных вопросов, требующих серьезного изучения. Следующее направление – это информационные технологии. Здесь я могу упомянуть очень крупный проект GRID, в котором наш институт принимает участие. Это совершенно новые информационные технологии, которые развиваются в мире. Вся Земля (пока только часть стран) будет окутана новой сетью с огромной пропускной способностью.
– Это будет параллельная сеть. Интернет – для рядового пользователя, а GRID – для продвинутых ученых. В нем будут гигантские скорости передачи информации. Это возможность работать с любого, даже со стационарного или мобильного компьютера на компьютерном или суперкомпьютерном центре любого института благодаря удаленному доступу. Ученый сможет решать задачу где-то далеко от своего рабочего места, причем даже не будет знать, где. Система сама будет распределять свободные времена доступа. Эта идея возникла в CERNe на базе физики высоких энергий. Ускорительные эксперименты выдают огромное количество информации, которую переработать можно, лишь используя большие вычислительные мощности. Необходимость в больших скоростях передачи данных по каналам возникает потому, что невозможно в одном центре, в одном здании разместить сотни сотрудников, а коллаборации насчитывают сотни и тысячи сотрудников, работающих на одном эксперименте, на одном ускорителе. Естественно, отсюда возникает задача распределения их по всему миру, возможность в реальном времени обмениваться информацией, считать свои задачи на тех вычислительных мощностях, которые свободны в данный момент. У нас – в университете – сейчас, по сути, тоже есть суперкомпьютерный центр на базе НИВЦ и ВМиК. Наши сотрудники, кстати, тоже принимают большое участие в их работе. Но есть мощные компьютерные центры в CERNe, в Италии, в других европейских странах, в США. Инициативные группы объединились и создают технологию GRID. Наше правительство также осознало важность этого проекта, и GRIDовские технологии заняли достойное место в новой конкурсной программе Агентства по науке. Наш институт выиграл два лота. Кроме того, у нас есть большие европейские гранты в поддержку GRID. В корпусе высоких энергий института уже создан специальный центр GRID. Половину нового помещения занимает центр приема спутниковой информации, который мы сделали в связи с запуском спутника «Университетский–Татьяна» (сейчас распространяем его деятельность на другие спутники), а другую его половину занимает Центр GRID.
– В области космоса самое интересное, на мой взгляд, – это запуск в конце октября–ноября нового космического аппарата с борта подводной лодки. На нем будет расположена научная аппаратура, предназначенная для исследования космической погоды, влияния солнечных вспышек на Землю. Кроме того, последние пять лет летает спутник для исследования Солнца «Коронас-Ф» с нашей аппаратурой. Она до сих пор работает нормально, мы получаем очень интересную информацию, касающуюся физики Солнца. В 2007 году для исследования Солнца мы запускаем следующий спутник «Коронас-Фотон». Некоторые приборы для него также создаются в нашем институте. Очень интересные космические проекты у нас есть в области физики космических лучей. Здесь в коллаборации мы участвуем в эксперименте АМС (альфа-магнитный спектрометр). На борту международной космической станции будет установлен семитонный прибор со сверхпроводящим магнитом – сооружение очень сложное по своей конструкции. Около 500 человек работают сейчас над данным проектом. В 2008 году этот прибор должен быть запущен; часть его опять-таки создана трудом Московского университета. Еще один пример эксперимента в космосе. Мы планируем запустить спутник, на борту которого будет установлен коллектор света для того, чтобы поймать светящиеся треки космических лучей в ночной атмосфере. Это совершенно оригинальный метод изучения частиц из Вселенной. Также в бурятской степи в 200 км от Байкала у нас есть работающая уже несколько лет наземная установка, созданная совместно с Иркутским университетом. Там проводятся оптические измерения: регистрируются световые эффекты, создаваемые космическими лучами. Там же на Байкале мы участвуем и в глубоководных исследованиях. Совместно с нашими коллегами из Академии наук мы работаем над экспериментом, в котором под воду Байкала опускаются детекторы для изучения нейтрино. Несколько десятков наших сотрудников, студентов и аспирантов ежегодно ездят в экспедиции. – А какие из наиболее важных прикладных задач сейчас развиваются в НИИЯФ? – В физике космоса изучение радиации имеет важнейшее прикладное значение для ракетно-космической промышленности. В ядерной физике на ускорителях можно нарабатывать разные специальные препараты, которые применяют в медицине для диагностики. А новые электронные ускорители могут использоваться для экологических целей. Например, для очистки воды. Еще мы сейчас работаем над одним проектом, который позволит распознавать структуру вещества и, в частности, определять наличие взрывчатых веществ. Здесь опять-таки используются ядерные методы. – Михаил Игоревич! Вы – ровесник института, которым руководите. Расскажите, как вас вела судьба. – Впервые я оказался на физическом факультете в 1954 году через год после открытия комплекса зданий на Воробьевых горах. Привел меня отец, который был физиком. Он работал с Курчатовым над созданием первого ядерного реактора. После того визита у меня другого выбора не было, кроме как поступать на физический факультет. В 1963 году я стал студентом физфака. Это время было началом и расцветом космических исследований, и поэтому у меня никаких сомнений не было в том, чтобы специализироваться в этой области. В 1965 году я познакомился с кафедрой космических лучей и с С.Н. Верновым, потом была аспирантура, затем я остался в НИИЯФ на работе. И, как видите, вот уже 40 лет вхожу в одну и ту же дверь Московского университета. Беседовала Ольга Конотоп, наш корр. | ||||||
