|
№ 18 (4249)
май 2008 |
Рубрику ведет студентка МГУ
Полина Долина
dolpol_1@mail.ru
Когда я был маленьким, у моего отца был телефон — один из первых в округе. Я хорошо помню деревянный полированный ящик, прикрепленный к стене. Сбоку у него висела блестящая трубка. Я был слишком мал, чтобы достать до телефона, но часто заворожено слушал, как говорила с ним моя мать.
Со временем я открыл, что где-то внутри чудесного устройства обитало удивительное существо, его звали «Справочная Пожалуйста», и не было на свете такой вещи, которой бы оно не знало.
«Справочная Пожалуйста» могла сообщить какой угодно телефонный номер и точное время. Мой первый личный опыт общения с этим джинном в бутылке состоялся в один из дней, когда мать ушла в гости к соседям. Исследуя верстак в подвале, я случайно ударил по пальцу молотком. Боль была ужасной, но плакать не было резона, поскольку дома все равно не было никого, кто мог бы меня пожалеть. Я ходил по дому, засунув пульсирующий палец в рот, и, наконец, оказался возле лестницы. Телефон? Я быстро сбегал в гостиную за маленькой табуреткой и притащил ее на лестничную площадку. Взобравшись наверх, я снял трубку и прижал ее к уху.
— Справочная Пожалуйста! — сказал я в рожок, который находился как раз над моей головой. Последовали один или два щелчка, и высокий чистый голос заговорил:
— Справочная.
— Я ударил палец… — заскулил я в телефон. Слезы теперь закапали без труда, поскольку у меня появился слушатель.
— А разве твоей мамы нет дома? — прозвучал вопрос.
— Никого нет дома, только я! — я зарыдал.
— У тебя кровь течет?
— Нет, я ударил палец молотком, и теперь он очень болит.
— Ты можешь открыть холодильник? — спросила она.
Я ответил, что могу.
— Тогда возьми маленький кусочек льда и приложи его к пальцу, — сказал голос.
После этого случая я звонил «Справочной Пожалуйста» по всякому поводу. Я просил ее помочь мне с географией, и она отвечала, где находится Филадельфия. Она помогала делать математику, сказала мне, что мой домашний бурундук, которого я поймал за день до этого в парке, будет есть фрукты и орехи.
Потом умерла Питии, наша канарейка. Я позвонил «Справочной Пожалуйста» и сообщил ей это душераздирающее известие. Она выслушала меня и сказала что-то из того, что взрослые обычно говорят, чтобы успокоить ребенка, но я не утешился, а спросил:
— Почему так получается? Птицы так красиво поют и приносят радость в дом только для того, чтобы закончить свои дни, как комок перьев на дне клетки?
Она, должно быть, почувствовала мое глубокое беспокойство и поэтому тихо сказала:
— Пол, всегда помни, что есть и другие миры, в которых нужно петь.
После ее слов мне почему-то стало легче. В другой раз я вновь позвонил по телефону и спросил, как пишется слово «фикус»…
Все это происходило в маленьком городке в северо-западной части Тихоокеанского побережья. Позже, когда мне исполнилось девять лет, мы переехали в Бостон — через всю страну. Я сильно скучал по своему другу. «Справочная Пожалуйста» принадлежала тому старому деревянному ящику в моем прежнем доме, и мне почему-то никогда не приходило в голову попробовать позвонить ей по высокому, блестящему телефону, который стоял на столике в холле.
Тем временем я вырос и стал подростком, но воспоминания о тех детских разговорах никогда не оставляли меня. Часто в моменты сомнений или недоумения я вызывал в себе то чувство безмятежного спокойствия, которое у меня было тогда. Теперь я оценил, насколько доброй, терпеливой и понимающей она должна была быть, чтобы тратить свое время на маленького мальчика.
Несколько лет спустя я отправился на Запад в колледж, и мой самолет приземлился в Сиэтле. У меня было полчаса, или что-то около того, между самолетами. Я потратил пятнадцать минут на телефонный разговор с сестрой, которая теперь жила в этом городе, а потом машинально, не задумываясь о том, что это я такое делаю, набрал номер оператора в моем городе и попросил:
— Справочная, пожалуйста.
Сверхъестественно, но я услышал высокий чистый голос, который так хорошо знал:
— Справочная.
Неожиданно для себя самого я вдруг спросил:
— Как пишется слово «фикус»?
Последовало долгое молчание, а затем прозвучал мягкий ответ:
— Я полагаю, твой палец уже прошел?
Я засмеялся.
— Так это действительно Вы? — сказал я. — Если бы Вы знали, как много Вы значили для меня все это время!
— Я знаю, — ответила она. — Если бы ты знал, как много твои звонки значили для меня! Я очень ждала их, ведь у меня никогда не было своих детей.
Я сказал ей, как часто я думал о ней все эти годы, и спросил, могу ли я позвонить ей снова, когда приеду в гости к сестре.
— Пожалуйста, позвони, — сказала она, — просто попроси позвать Салли.
Три месяца спустя я опять вернулся в Сиэтл. Другой голос ответил:
— Справочная.
Я попросил Салли.
— Вы ее друг? — спросил голос в трубке.
— Да, очень старый друг, — заверил я.
— Мне очень жаль говорить Вам это, — сказали мне. — Последние пять лет Салли работала на полставки, поскольку была больна. Она умерла пять недель назад.
Я уже собрался повесить трубку, но вдруг прозвучал вопрос:
— Подождите минуточку, Вы случайно не Пол?
— Да, это я.
— Вы знаете, Салли написала Вам записку. Она оставила ее на тот случай, если Вы позвоните. Я сейчас Вам ее прочту: «Скажите ему, что я все еще уверена — есть и другие миры, в которых нужно петь. Он поймет, что я имела в виду».
Из книги Боиса Ганаго
|
